– Вы не бойтесь сообщить что-нибудь близкое к тому, о чем мы говорили. Я думаю, что члены правле­ния – такие же люди, как мы с вами, люди из мяса и ко­стей, и должны интересоваться необычными, не укла­дывающимися в привычные рамки вещами.

Тут Афина попала, что называется, пальцем в небо: в Англии традиции ставят куда выше, чем новации. Но отчего бы и не рискнуть, если опасность не грозит моей работе? И, хотя все это казалось мне заведомым абсур­дом, следовало резюмировать все и изложить в общепо­нятной форме. И этого достаточно.

В Барселоне, прежде чем начать свой доклад, я все утро твердил себе: «мой» процесс дал результат, а все прочее – не в счет. В свое время я прочел несколько учебников и уяснил: для того, чтобы внедрить новую идею с макси­мальным успехом, необходимо правильно построить свою лекцию – так, чтобы с первых слов захватить аудиторию. И потому первая фраза, которую услышали высокопостав­ленные сотрудники, собравшиеся в конференц-зале феше­небельного отеля, принадлежала апостолу Павлу: «Господь таит самое важное от премудрых, ибо те не разумеют и простого, и открывает его простодушным» (не удалось установить, имеется ли в виду высказывание апостола Матфея «…славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младен­цам» (Мф 11:25) или стих из Первого послания к Коринфя­нам апостола Павла: «Но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное» (1 Кор 1:27). – Прим. ред.).

Как только я произнес эти слова, слушатели, целыми днями анализировавшие графики и диаграммы, замолк­ли. Я решил, что уже уволен, но все же продолжил. Во-первых, потому, что глубоко изучил тему, знал, о чем гово­рю, и заслуживал доверия. Во-вторых, потому, что я, хоть и вынужден был обходить молчанием огромное влияние Афины на весь процесс, говорил чистую правду.

– Мне удалось установить, что для правиль­ной мотивации необходимо нечто большее, неже­ли тренинги на наших курсах и семинарах, сколь бы полезны они ни были. В каждом из нас таится нечто непознанное и неведомое, так что, если вы­явить его, можно творить настоящие чудеса.

Каждый из нас трудится по какой-то причине: надо кормить семью, надо зарабатывать деньги на существование, оправдать свое бытие, добиться своей частицы власти. На этом пути встречаются скучные этапы, но весь секрет заключается в том, чтобы преобразовать их во встречу с самим со­бой или с чем-то более возвышенным.

Например: далеко не всегда поиски прекрасно­го связаны с какой-то практической целью, но мы, тем не менее, продолжаем их, словно ничего важ­нее нет на свете. Птицы учатся петь, хотя это не поможет им добыть корм, спастись от хищников, отогнать паразитов. Если верить Дарвину, птицы поют потому лишь, что это – единственный спо­соб привлечь партнера и продолжить род.

Менеджер из Женевы прервал мою речь, потребовав держаться ближе к сути дела. Однако генеральный дирек­тор попросил меня продолжать и тем самым ободрил.

– По мнению Дарвина, написавшего книгу, которая преобразила развитие всего человече­ства («Происхождение видов» (1871), где показы­вается, что человек совершил естественную эво­люцию от одного из видов обезьян. – Прим. ред.), все, кто может пробудить в себе страсти, по­вторяют то, что происходило в доисторические времена, когда ритуалы и обряды привлечения самки были необходимым условием выживания и дальнейшего развития рода человеческого. А су­ществует ли разница между эволюцией человека и банковского агентства? Никакой – оба подчи­няются одним и тем же законам: выживает и раз­вивается сильнейший.

Тут мне пришлось упомянуть, что эта идея получи­ла развитие благодаря спонтанному сотрудничеству с одной из моих подчиненных – Шерин Халиль.

– Шерин, которой нравится называть себя Афиной, сумела привнести в служебную деятель­ность новый тип отношений, а иначе говоря – страсть. Именно ее, страсть, мы никогда не берем в расчет при составлении наших бизнес-планов, сокращении издержек и повышении рентабель­ности. Мои подчиненные начали использовать музыку в виде стимула для лучшего обслужива­ния клиентов.

Меня опять перебили замечанием, что это давным– Давно придумано и используется в супермаркетах. Есть мелодии, которые побуждают покупателей набирать побольше товара.

– Да нет же, я ведь не сказал, что с помощью музыки мы меняем атмосферу нашего банка. Дело в том, что сотрудники начали жить по-другому после того, как Афина научила их перед началом рабочего дня заниматься танцами. Не могу точ­но определить, какой механизм при этом приво­дится в действие – как управляющий, я отвечаю только за результаты, а не за сам процесс. Сам я не танцевал ни разу. Однако понял, что благодаря этому танцу все мои сотрудники прочнее и креп­че связываются с тем, что делают.

С рождения нас сопровождает присловье «Вре­мя – деньги». Каждый из нас точно знает, что такое деньги, но кто возьмется определить значе­ние понятия «время»? Сутки состоят из двадцати четырех часов и астрономического числа мгнове­ний. Мы должны осознать и прочувствовать каж­дое из них и уметь применить их к тому, что де­лаем, даже если мы всего лишь созерцаем течение жизни. Если сбавим скорость, все на свете обретет большую длительность. Разумеется, это относится и к мытью посуды, и к подбиванию баланса, и к погашению кредитов, но почему бы одновременно с этим не думать о чем-то приятном, не радоваться уже тому обстоятельству, что ты – жив?

Менеджер смотрел на меня удивленно. Я не сомне­вался – ему хотелось бы, чтобы я продолжил детально излагать все, чему научился, однако остальные беспо­койно заерзали.

– Прекрасно понимаю, что вы хотели сказать, – за­метил он. – Знаю, что ваши подчиненные работают те­перь с большим воодушевлением, ибо по крайней мере на одно мгновение вступают в контакт с самими собой. И хотелось бы поздравить вас с тем, что вы оказались столь гибким руководителем и внедрили такие нетрадиционные формы обучения, которые дали великолепные результа­ты. Однако раз уж вы упомянули о времени, напомню вам о регламенте: у вас остается пять минут, чтобы завершить выступление. И скажите, можно ли будет выработать спи­сок основных пунктов, чтобы внедрить эти принципы и в других агентствах, отделениях и филиалах?

Он был прав. Все это могло помочь моей карьере, а могло бы и погубить ее. Так что я решил сформулировать суть того, что было написано мною вместе с Афиной.

– Основываясь на личных наблюдениях, мы с Ше­рин Халиль сумели обозначить основные положения, которые мне хотелось бы обсудить со всеми, кого они заинтересуют. Итак:

1. В каждом из нас таится неведомая и обычно оста­ющаяся неведомой нам самим способность, которая может стать нашей союзницей. Ее невозможно измерить, взвесить или оценить иным способом, а потому ее и не берут в расчет, но я обращаюсь сейчас к людям и уверен, что они меня понима­ют – пусть хотя бы на теоретическом уровне.

2. В агентстве, которым я руковожу, подобная энер­гия может высвобождаться благодаря танцу в ритме мелодии, зародившейся, если не ошибаюсь, где-то в пустынях Азии. Впрочем, происхождение совершенно не важно, если только люди могут при помощи тела выразить стремления души. Пони­маю, что слово «душа» может быть неправильно понято, а потому предлагаю заменить его на сло­во «интуиция». Если же и оно не годится, давайте скажем «первичные эмоции» – это будет самым научным определением, хотя охватывает менее широкий крут понятий, нежели предыдущие тер­мины.

3. Я побуждаю своих подчиненных к тому, чтобы пе­ред уходом на службу они вместо гимнастики или аэробики танцевали в течение часа (самое малое). Это стимулирует дух и плоть тех, кто начинает день, возбуждая в них творческий, креативный импульс, а аккумулированная ими энергия потом воплощается в служебную деятельность.

4. Служащие и клиенты банка живут в одном и том же мире: реальностью становится не более чем цепь электростимулов в нашем мозгу. То, что, как нам кажется, мы «видим», есть воздействие импульсов энергии на совершенно темную зону мозга. Сле­довательно, мы можем изменить реальность, если обретем синтонность, то есть настроимся на ту же волну. По неведомым мне причинам радость – за­разительна, точно так же как воодушевление и любовь. Или как печаль, подавленность, нена­висть – все, что может быть интуитивно воспри­нято клиентами и сослуживцами. Для того чтобы улучшить работу, необходимо создать механизмы, которые будут удерживать позитивные стимулы.